В бессоюзных предложениях с объяснительно-присоединительными отношениями смысловая взаимозависимость частей ощущается слабо. В них первая часть коммуникативно более значима, так как именно в ней сообщается о каком-то событии, явлении, факте. Последующая часть содержит комментарий, уточнение и объяснение на правах присоединительно-дополнительных отношений к первой части. Замечания такого рода весьма существенны, ибо они семантически обогащают, наполняют определенным, конкретным содержанием первое предложение.

Примеры: Зогсҗа зуг: чамаг яhдг чигн би (Басңга Б., Б.о., 223). «Ну подожди: я тебе задам».

Нам эргнд әмтә-киитә юмн уга болҗ медгднә: зурмн чигн чичкнхш, элән бийнь үзгдхш, нам өвснә бүчр көндрхш (Бембин Т., Б.ц., 25). «Кажется, что вокруг ни души: не пропищит суслик, не покажется коршун, не колыхнутся даже стебельки травы».

Болв түүнә өгх эс өгхнь манд дала кергтә юмн биш: арhан бархларн би чамаг булаҗ авад чигн буулhхв (Басңгга Б., Б.о., 183). «А мне нет никакого дела до того - хочет или не хочет она отдавать: в конце концов, я могу тебя и силой заставить выйти за меня».

 Некоторые из бессоюзных предложений этой подгруппы содержат во второй части мотивирующее пояснение, например:

Икчүдин унтх цаг чигн болҗ одв: часин стрелк арвн хойрас давҗ hарад, шин суткин минутмуд тоолҗ йовна (Балакан А., Э.м.о., 122). «Вот наступило время сна и взрослых: стрелки часов, миновав двенадцать, отсчитывают минуты новых суток».

Өдртнь парк дотр серглң, җиңнсн дун тасрдг уга: бичкдүд шуугад, көөлдәд, ноолдад бәәдг (Бембин Т., Б.ц., 62). «Днем в парке непрерывно раздаются веселые голоса: то шумят, гоняясь и затевая борьбу, дети».

Иногда можно заметить, как в предложениях с присоединительными отношениями, сосуществуют оттенки других отношений, например, результативных: Нусха-Му хотна захд ирәд, бор килhсән уңhдав: бас эмәлтә-хазарта, зертә-зевтә, хувц-хунрнь hанзhлата бор мөрн гүүҗ ирв (X. т.). «Нусха-Му, выйдя на край хотона, стал тереть серый волос: снова прибежал оседланный, с притороченным к седлу оружием и одеждой, сивка».

В бессоюзном сложном предложении Адhад босхар седнә... сердг хүв уга - серкш ханҗал шигднә (Калян С., Ө.м.). «Хочет быстро встать... но подняться уже не дано - вонзился черкесский кинжал», состоящем из трех предложений, обнаруживаются противительные (между первым и вторым) и причинные отношения (между вторым и третьим).

Объектное отношение к первой части и отношение одновременности между компонентами внутри второй части имеют место в следующем предложении: Гертнь өөрдҗ ирәд, иргәрнь шаhahад үзв: өвгн хөөнә толhа хуухлҗ сууна, эмгн цаhан мах көлврүлҗәнә, күүкнь боорцг кеҗәнә (X. т.). «Подойдя к юрте и, заглянув в щель, увидел: старик палит баранью голову, старуха обкатывает толстую кишку, начиняя ее мясом, дочь их, готовит борцыки.