Наречие — это класс неизменяемых слов, образующих самостоятельную часть речи, морфологически соотносительную с именами и глаголами, обозначающих признак действия и признак качества, выступающих в предложении преимущественно в функции обстоятельственного члена.

Важным морфологическим признаком наречий является то, что они соотносительны 1) с существительными: күчнәс илгәх (отправить насильно), хаврар тәрх (сеять весной), өрүһәр одх (ходить по утрам); 2) прилагательными: төвшүнәр келх (говорить спокойно), мууһар күцәх (плохо выполнить), шинәс бәрх (заново отстроить); 3) числительными: негдвәр (во-первых), дөрвүлн (вчетвером), неҗәдәр (по одному); 4) местоимениями: миниһәр (по-моему), танаһар (по-вашему); 5) глаголами и отглаголҗными формами; төрхәрә (от рождения) от төр- (родиться), таастаһар (со вкусом) от таас- (нравиться), үктлән (до смерти) от үк- (умирать), адһн-шидһн (торопливо) от адһ- (торопиться).

Соотносительность наречия с другими частями речи показывает, что данный класс слов образуется и пополняется за счет других частей речи при помощи различных аффиксов, путем использования застывших падежных форм, адвербиализации и т. д. Наречие является относительно поздней частью речи, количественный состав которой постоянно растет.

Основная синтаксическая функция наречия — быть в предложении обстоятельством. Примыкая к глаголу или имени, наречие выражает функцию различных обстоятельств, а именно:

а) функцию обстоятельства образа действия: «Не хәртн» — гиҗ күүкн арһул, ахрар келв (И. Л.) — «Так, вы идите», — тихо и коротко сказала девушка. Даалһгдсн керг мууһар күцәгдҗ йовна гиҗ бас келҗ болшго (Д. Б.) — Нельзя сказать, что порученное дело выполняется плохо. «Айдҗа, сәәнәр ухалх кергтә, шинҗлх кергтә», — гиҗ эцкнь келв (И. Л.) — «Подожди, нужно хорошо обдумать, взвесить», — сказал (его) отец;

б) функцию обстоятельства меры и степени: Школдан олна төрт баһар орлцдг болв гиҗ зәңг чигн ирв (М. Д.) — Пришло сообщение, что в общественной работе школы стал мало принимать участие. Салькн улм шүрүдәд, киитн улм чаңһрад бәәв (Б. Б.) —Ветер еще больше усиливался, мороз все крепчал. Цадтлан у, үктлән бичә март (Х. ү.) — Досыта ешь, до смерти не забывай.

Үзнь алдр хаана бийнь                  Даже великий хан Узен

һурвн зун шавта                           С тремястами ранами

Әрә һарсн билә (Дж.)                    Еле вырвался;

в) функцию обстоятельства места: Одн Цаһан хәрү ормдан сууһад келв (Дж.) — Одон Цаган, снова усевшись на свое место, заговорил. Эргндән — тег, эднәд — сад (Б. А.) — Кругом степь, а у них — сад;

г) функцию обстоятельства времени: Ахлачнр райо орад, хургт одла, асхндан оратҗ ирцхәхмн (К. А.) — Начальство уехало на собрание в район, прибудет поздно вечером. Өцклдүр зам биләв, эндр лам болв (Д. Б.) — Вчера был поваром, сегодня стал ламой;

д) функцию обстоятельства причины и цели: Юңгад гихлә, эднә үвлзңгүднь нег-негнәсн зөвәр ууҗмд бәәнә (З. ү.) — Потому что их зимовки расположены друг от друга довольно далеко. Тиигхлә немшнр самолетмуд тәвәд, ман деер бомб хайв (Н. М.) — Тогда немцы направили самолеты и стали сбрасывать на нас бомбы.

Важную руль играет и такая синтаксическая особенность наречий, как характер сочетаемости их с другими частями речи. Так, например, наречие, обозначающее признак действия, всегда сочетается с глаголом и отглагольными формами: хурдар йовх (быстро идти), чаңһар келх (громко говорить). күчтәһәр цокх (сильно ударить). В последнее время наметилась тенденция, когда наречие (в ненулевой форме) стало употребляться на определенной дистанции от глагола: «Тер күүнчн энд ирсн бәәнү?» — гиҗ ик эвлүнәр мөшкәч толһаһинь илҗ сурв (Э. К.) — «Тот человек уже здесь находится?» — очень мягко спросил следователь, поглаживая его по голове.

Наречие, обозначающее признак качества, обычно сочетается с прилагательными или с другими наречиями со значением усиления: йир, мел, дегд, берк: Эк эцк хойрнь дегд икәр зовад бәәв (Х. т.) — Родители очень много страдали. Бадм, мел чик, бидн эн хоорнд ирәд бән гиҗәнәлм (К. А.) — Бадма, совершенно верно, мы ведь будем наведываться. Мөрән герин өмн зөвәр тедүкн чөдрлчкәд, аавла ю-бис күүндәд суула (Э. К.) — Стреножив своего коня на значительном расстоянии от юрты, сидел и разговаривал с дедушкой о том, о сем. Энчн йир сәәнәр бичнә (Э. К.) — Он очень хорошо пишет. Тагчг бәәдг учринь дегд сәәнәр меднәч (Т. г.) — Причину ее молчания ты ведь сам очень хорошо знаешь. Булһн улм уралан йовад йовна (Б. Б.) — Булган еще сильнее пошла вперед.

Итак, по своему значению наречия делятся на: 1)количественно-определительные и 2) обстоятельственные.

Корневые наречия

По структурному составу наречия делятся на корневые и производные.

К первой группе относятся такие наречия, которые состоят из неразложимого корня, имеющего самостоятельное значение: әрә (едва, кое-как), бас (еще, опять), бут цокх (разбить вдребезги), генткн (вдруг), даң (постоянно), дегц (одновременно), деми (напрасно), җе (совершенно), зервк-үр (мельком), зөрц (преднамеренно), ивт (насквозь), ки (напрасно) и т. д.

Наличие корневых наречий свидетельствует о том, что наречие как часть речи существует издавна. Находясь в «постоянном процессе изменения и трансформации», количественно пополняясь за счет других частей речи, наречия в историческом плане представляют собой «осколки» именных и глагольных форм. Например, такие слова, как энд (здесь), тенд (там), ард (позади), өрлә (на заре), ставшие уже наречиями и этимологически восходящие к указательным местоимениям и существительным, подверглись полной или частичной «изоляции».

Таким образом, корневые наречия являются непроизводными с точки зрения современных норм, хотя исторически не были таковыми. Рассматриваемые корневые наречия представляют собой уже застывшие слова различных частей речи, аффиксы которых, утратив свою грамматическую роль, превратились в составную неразложимую часть этих слов. В таких словах, как эрт (рано), генткн (вдруг) и ряде других, ученые выделяют аффикс -т (-тэ). Однако в настоящее время они являются неразложимыми и потому относятся к корневым наречиям.

Производные наречия

К производным наречиям относятся такие, которые могут быть легко расчленимы на составные морфемы. Производящие основы их часто употребляются в роли других частей речи. Так же, как и корневые, производные наречия образованы путем выпадения из обшей парадигмы имен существительных, прилагательных и других лексико-грамматических категорий. Аффиксы пространственных падежей (иногда с притяжанием), слившись с основой имени, стали восприниматься как нечто единое целое. Так, аффикс орудного падежа -ар (-әр) в наречиях образа и способа действия можно с полным основанием считать адвербиальным аффиксом, имеющим устойчивое значение. Лишь некоторые имена существительные в орудном падеже сознаются то как наречие, то как имя в орудном падеже. В таких случаях различие устанавливается на синтаксическом уровне, исходя из контекста и окружения слов. Иногда очень трудно определить, что перед нами — имя в орудном падеже или наречие. Если для наречий образа действия показатель -ар (-әр) бесспорно является общим аффиксом и можно четко провести дифференциацию между классами слов — качественными прилагательными и образованными от них наречиями, то в именах существительных в орудном падеже и наречиях, образованных при помощи данного форманта, это не всегда можно.

Производные наречия достаточно многочисленны в современном калмыцком языке. В данном случае дается перечень некоторых производных наречий, наглядно свидетельствующих о том, что они представляют собой изолированные слова различных частей речи: альдас (откуда), аяртан (вечером), ардагшан (назад), гедргән (назад), гүүнәр (глубоко), даруһас (скоро), дорас (снизу), зәрмдән (иногда), зөңдән (напрасно), зунаһа (летом), зууран (в пути), нааран (сюда, ближе), нәрәр (тонко), миниһәр (по-моему), одахн (недавно), өмнәс (спереди), тендәһә (недавно), уданар (долго), хамагшан (куда), хәврһәс (сбоку), эртәс (заблаговременно), эргмдән (вокруг). Следовательно, наречия соотносительны с именами существительными, прилагательными, числительными, местоимениями и другими частями речи, от которых они образуются.

Переход одной части речи в другую — явление довольно распространенное и «обусловленное закономерностями развития грамматического строя языка». Так, А. М. Пешков рассматривая процесс взаимодействия наречий с другими лексико-грамматическими категориями и переход последних  в наречия, писал: «...все наши наречия, кроме... так называемых первообразных... произошли сравнительно недавно... из прилагательных и существительных. Процесс перехода заключается здесь в так называемой «изоляции» какого-нибудь одного падежа существительного или прилагательного из общей системы склонения. «Изоляция» эта протекала, понятно, очень медленно. Далее: «Изолированный падеж», теряя свои нормальные связи в предложении, притягивался синтаксически исключительно к глаголу, начиная обозначать признак признака и делался наречием».[1]

Таким образом, процесс адвербиализации характеризуется тем, что слова, перешедшие в наречия, отрываясь от общей системы склонения, утрачивают свое прежнее лексико-грамматическое значение и приобретают более отвлеченное содержание. По своему морфологическому составу адвербиальные слова представляют собой застывшие именные формы в пространственных падежах: дательно-местном, направительном, орудном и исходном, аффиксы которых выступают не как словоизменительные, а как словообразовательные.

Любой части речи присущи определенные морфологические признаки, характерные только словам данной категории, которые заметно выделяют ее на фоне других классов слов. Наречие не является исключением из этого общего правила. Морфологические средства, свойственные наречиям калмыцкого языка, можно разбить на два основных вида: 1) качественные наречия образуются от прилагательных посредством падежного аффикса -ар (-әр); 2) обстоятельственные наречия образуются от имен существительных при помощи аффиксов пространственных падежей (дательно-местного, орудного, исходного, направительного), выступающих чаще с притяжением. Принципиальное отличие последних от качественных наречий состоит в том, что существительное, постепенно теряя свое предметное значение, функционально изменяется, переходит в категорию наречия и приобретает более абстрактное значение: слова энүнд, энүнәс, тенүнд могут быть и указательными местоимениями в косвенных падежах и наречиями места. Их внешние показатели не имеют существенного значения, а наречность обнаруживается иными признаками: примыканием к глаголу и утратой реального, вещественного значения. Эти слова еще не порвали с прежним состоянием и могут функционировать двояко. Так, качественные наречия образа действия, пока за ними не закрепился адвербиальный аффикс -ар (-әр), внешне совпадали с качественными прилагательными и поэтому считали прилагательными, но в разной синтаксической функции.